Философия ножа в Японии

Если в Европе нож – это верный спутник воина и помощник ремесленника, то в Азии холодное оружие имеет прямое отношение к божественным сущностям, так как даровано человеку оно было богиней Аматэрасу через ее внука. Отсюда, кстати, идет обычай причислять мечи к императорским регалиям, ведь любой властитель в народных глазах всегда считался наместником бога на земле.

Чтобы понять, как отношение к холодному оружию менялось в течение веков и как японцы перешли от «души самурая» – катаны – к специализированным кухонным ножам, нужно сделать небольшой исторический экскурс. Оговоримся только, что некоторые термины могут звучать не как привычные вам (тати/тачи, катана/гатана), так как дело не только в сложности передачи звуков русскоязычной транскрипцией, но и в том, что японцы, как исключительные любители терминологии, сами постоянно дополняли и изменяли ее. Хороший список с сотнями терминов и вариантов их произношения можно найти в книге К. С. Носова «Вооружение самураев», в разделе «Глоссарий».

Когда и какие клинки выходили на историческую арену в Японии

До IV века японские воины повсеместно пользуются тёкуто –цельнометаллическими клинками из бронзы. Внешних конфликтов в то время (хотя как и в целом в истории страны*) не было, поэтому развития вооружений не происходило.

Вторая крупная группа холодного оружия, нихон-то, появляется в IX веке и включает в себя широкое региональное разнообразие моделей, самая известная из которых – тати, истинное оружие самураев (а не катана, как почему-то принято думать). Самураи, высшее сословие воинов, вытеснившее буси, имели право на ношение не только длинного меча, но и короткого клинка – коси-гатаны. Это оружие имело больше сходств с ножом, чем меч (из-за размера и отсутствия гарды) и считалось «мечом-спутником», но также имело два собственных «спутника»: маленькие ножи ко-гатана и ко-гай. Позднее наряду с ними для добивания противника в ближнем бою стал использоваться кинжал ёрой-доси. Кроме того, все это время в повседневной жизни самураи носили две ути-гатаны – два коротких клинка, удобных для ближнего боя с обеих рук.

Из количества терминологии легко сделать вывод, что японцы с начала своей истории трепетно относились к специализации ножа, что отразилось сейчас и на кухонных ножах – основной специализации современных мастеров.

* Япония вообще всю свою историю славится именно междоусобными войнами, причем, по большей части, за право влияния на императора. Поэтому оружие не носит особо грозного характера вплоть до двух монгольских вторжений под предводительством великого хана Хубилая, неудачных лишь по случайности, после которых короткие клинки заменяют громоздкие, но эффективные тати, кодати и нодати

Синтоизм и воспитание уважения к ножу

Как ни странно, свою лепту в уважительное отношение к ножу в Японии внесли не только древние языческие верования, но и синтоизм, причем здесь, в отличие от Европы, нож играл роль не ритуального предмета*, а собственно божества. Чтобы понять, как это возможно, следует уяснить роль слова «бог» для японцев.

Для большей части народов Азии в древние времена (а для некоторых – и поныне) свойственно было почитание Неба как главного божества и единственного творца. «Тенгри – Вечное Синее Небо – повелело мне править всеми народами», говорил величайший воин минувшего тысячелетия Чингисхан. Антропоморфного облика творца это звание не подразумевало, но термином, соответствующим нашему слову «бог» (на японском – ками), азиаты называли все, что превосходило человеческую сущность. А слабого человека превосходило практически все, от дикого зверя до мощи стихий; неудивительно, что и нож, имеющий власть над жизнью и смертью, почитался божеством – ками.

Впрочем, несмотря на внушительный технический прогресс, над силами природы мы до сих пор не имеем полной власти, а нож частенько по-прежнему решает вопросы «смерти или живота».

История хранит также упоминание о том, как боги Синто способствовали появлению «первого самурайского меча»: кузнец-оружейник по имени Амакуни, всегда ожидавший от императора поощрения за добротно скованное оружие, однажды не дождался августейшего одобрения и обнаружил, что часть мечей просто-напросто сломалась на тренировках воинов. После этого он удалился в кузницу с сыном, семь дней и семь ночей молился богам Синто, и те даровали ему удачу – ну а на практическом языке, скорее всего, речь шла о правильном отпуске стали. Дело в том, что Амакуни удалось решить проблему потери прочности стали, которая возникает при ее закалке, а для устранения этого нужно именно грамотно отпустить сплав.

* в качестве элемента ритуала, впрочем, нож в Японии все-таки использовали, но к синтоизму это не имело отношения. Японские историки во главе с профессором Авраамом Икуро Тэсима, которые разрабатывают довольно неожиданные теории о том, что японцы – это потерянное иудейское колено, рассказывают о следующем ритуале, параллельном еврейскому Песаху, где в жертву приносят 75 баранов. На вершине скалы (дело происходит в префектуре Нагано) жрец заносит нож над мальчиком, после чего другой жрец останавливает его, ибо таково повеление Бога, и приносит в жертву 75 оленей. Напоминает очень известный библейский сюжет с Авраамом и его сыном, не правда ли?

Клинковая индустрия Японии сегодня

Сейчас изготовление ножей в Японии – не только, так сказать, «дело чести», но и просто немалая доля экономики: на экспорт идет все больше и больше настоящих японских ножей. Маркетинга тут уже практически не нужно, вовсю работает сарафанное радио, и весь мир прекрасно знает, какая страна производит лучшее холодное оружие, хотя три четверти века назад ни о чем подобном речь не шла. На мировой рынок Японию выдвинули американцы, послевоенным указом запретившие стране производство боевого «холодняка». Отобрав у японцев право изготавливать мечи, американцы одновременно «помогли материально» японским ножеделам, сперва обеспечив японские заводы заказами на армейские модели ножей для огромного количества послевоенных конфликтов в Индокитае, а позже – размещая у трудолюбивых и аккуратных японцев заказы на поварские и туристические модели. Японская послевоенная промышленность получила доступ к американским технологиям и деньгам. И использовала то и другое весьма эффективно: к концу ХХ века Япония имела одну из наиболее развитых и совершенных ножевых отраслей. Ножи в Японии производятся и продаются повсеместно, но, конечно, есть в стране и своя ножевая столица (как наши Златоуст и Кизляр, например). Это город Секи (Сакаи), где холодное оружие производят уже более 700 лет: настолько благоприятно сошлись здесь все условия, что уже в первые годы после образования поселения здесь работало около трех сотен кузнецов.

Второго января каждого года в Секи проходит ритуал ковки первого холодного оружия в новом году. Японцы относятся к этому очень серьезно

Но до сих пор ножи в Японии – не только товар. Дело в особом отношении японцев к производимым клинкам, граничащем с перфекционизмом. К любому клинку относятся с уважением, и каждый из них индивидуален и для мастера, и для владельца. Больше того: например, на заводе Fujitora, где с 1953 года производятся ножи Tojiro и где труд, казалось бы, должен быть автоматизирован, большая часть операций делается вручную. Фабрика больше напоминает огромнейшую мастерскую, чем производство. И это при внушительном уровне японской техники! В чем же дело? Все просто: для японца у каждого ножа имеется душа и поэтому даже серийный нож должен быть сделан не хуже авторского.